Попаданец в пенснэ - Страница 34

Загадочное место!

И церковь- во имя чего она была построена? Что за кости, изрубленные, покоятся в глубине, под её алтарём?

А сам квартал, по обочь бульвара... дома - с занавешенными портьерами зеркальными окнами, двери - высокие, дубовые, без вывесок- только таблички :'Подъезд десять', 'Подъезд сто три'... тоже не прост.

Власть всегда на Руси была сакральной тайной...

Те, кто знал...

Те знали- что вот там- очень хорошая, недорогая столовая , с кулинарией и круглосуточным буфетом, а там- мастерская , где недорого пошъют норковую или ондатровую шапку (не такую, которую хочешь- а которая тебе по должности полагается. По Сеньке и шапка...), а вот туда- вообще лучше не ходить и даже не думать, что там такое за заведение...

На Старой площади была она.

Власть. Секретариат ЦК.

Созданный Сталиным Аппарат.

Который и был собственно говоря - Советским Государством.

Становым хребтом.

Мозгом.

Центром.

И вот сейчас- тело государства, его народ - взбунтовалось против мозга... на языке медицины это называется - психопатия!

Примерно в девять часов в кабинете замзавотдела партийной печати Зеньковича зазвонил телефон внутренней связи...

'Николай Александрович- послышался в трубке встревоженный голос его секретаря-референта Галины Пташкиной- сейчас приходили из охраны- сказали, что они уходят! И советуют уходить нам...'

Но уйти из комплекса зданий было уже нелегко... технические работники ЦК носились по бесконечным коридорам- но у всех внешних подъездов - восьмого, девятого, двенадцатого- уже собралась разгневанная толпа...

Они услыхали по радио распоряжение из Управления Делами- о немедленной эвакуации из помещений. Причём НОМЕР тревоги не был объявлен, и что конкретно делать, куда бежать, что прятать- в панике мечущиеся женщины просто не знали.

Зенькович выглянул в коридор... приемная была пуста... только ветер шевелил листы машинописной бумаги на столе, только пищали короткие гудки в свисающей на шнуре телефонной трубке...

'Сорок первый год!'- подумал Зенькович.

Внезапно раздался резкий, требовательный, державный! звонок 'кремлёвки'.

Всё в порядке, сейчас поступит указание... но из трубки красивого белого телефона с золотым государственным гербом в центре диска донеслось лишь :'Ты что там делаешь? Наши же уже все вышли! Бегом на выход, немедленно покидай здание...'

Бред какой-то.

Зенькович осторожно положил трубку, вышел в коридор... тишина. Ни одного человека.

Открыл дверь в соседний кабинет- никого, пусто... на всём этаже громадного десятиэтажного дома, ни души.

Ау, где вы, коммунисты?

Идеологический отдел, ау!

Нет ответа.

Пожав плечами, Зенькович взял свой старенький, коричневый дипломат, положил туда бритву и начатую бутылку коньяку, еженедельник и диктофон ...

Лифт работал. Но лучше бы он шёл по лестнице... заранее услышал бы истошные крики...

В фойе шестого подъезда избивали ... вцепившись в волосы ухоженной, в белой, но располосованной на ленты , уже багровеющей пятнами блузке секретарши, толстая, и уже с утра вонючая бабища типичного библиотекарского вида истошно вопила :'Долой! Долой КАПЕ-Эс-Эс!!'

И била, била... неумело и от того ещё более жестоко...

Николай Зенькович, как все бульбаши, был очень тихим и воспитанным человеком... вот странно? Сколько белоруссов я не знал- попадались исключительно хорошие люди. Может, потому что - деревенские?

Хоть и пообмяла его жизнь в ЦК, но ударить кого -нибудь, хоть даже и неприятную толстую жабу, Зенькович никогда бы не смог.

Но сейчас... сейчас на куски рвали, на его глазах- не только женщину,но и его секретаршу...

Дорогой читатель, была ли у Вас секретарша? Нет, не так... Секретарша.

Секретарь.

Самый первый, самый надёжный помощник, самый первый друг... который знает о Вас больше, чем Ваша родная жена? Потому что жена Ваша может и поверить, что Вы на заседании - а секретарша обязана ЗНАТЬ, где Вы и с кем...секретарь знает Вас напротык- как знали ученики ешибота Писание- то есть прокалывали иголкой страничку- и они говорили, какая буква с противоположной стороны - алеф или йоуд...

Секретарь- это половина Вас- причём лучшая половина, которая ничего никогда не забывает, знает всё и всех, и сумеет при необходимости Вас заменить - взяв на себя всю текучку...

И вообще ... мы живем ради нашего дела! Счастлив мужчина, радостно идущий утром на службу и радостно возвращающийся с работы домой....

И не факт, что свои лучшие, звёздные часы Вы переживаете у себя дома!

Поэтому секретарь -может быть уподоблена хирургической сестре, которая видит своего мужчину , своего хирурга- в момент высшего напряжения сил, геройски зажимающего пальцами артерию...

Да и как Ваша жена может понять- каково это? Провести документ за один день через три департамента? Жена видит Вас дома- усталого, измученного, выжатого как лимон, без штанов... 'Для жены, врача и портного нет великих людей'!

Поэтому секретарь - и начальник (впрочем, как и медсестра- и врач) часто становятся близки...не потому, что ей восемнадцать, а ему тридцать три, а ... потому что ОНА гордится ИМ и уважает ЕГО.

И дело не в физической близости... они становятся ДРУЗЬЯМИ.

Была ли у Вас, читатель, секретарь- которая своей цыплячьей грудью закрывала вход ('Без доклада не пущу!') одетым в маски вооруженным незнакомцам, давая возможность своему Шефу уничтожить БУМАГИ...

Нет? Вы несчастный человек, упустивший в этой жизни что-то главное...

Так вот, у Зеньковича - такой секретарь, такой друг, была...