Попаданец в пенснэ - Страница 19

Мы вообще- будем что-то делать?'

Первым вскочил Катушев, министр Внешне-Экономических связей :' Провёл расширенное заседание коллегии, заслушал заявления руководства, выполняем свои задачи, поддерживаем ГКЧП, довели эти сведения до торгпредств...'

Орлов, министр Финансов, сменивший Павлова на этом посту, единственное, что отметил- что надо бы не допустить хищений ценных бумаг. С чьей стороны- он дипломатически не стал уточнять.

Зато Сычёв из Госстандарта говорил долго и нудно- всех утомив, о том,что никто не должен отказываться от общесоюзных ГОСТов...

Товарищ Довлетова, узбечка- выдвиженка, посетовала, что лёгкая промышленность на грани остановки из-за введения суверенитета в хлопкосеющих республиках. Однако от прямого ответа- присоединяется ли она к ГКЧП- ловко ушла. Восток- дело тонкое...

Зато Гусев, председатель Госкомитета по химии, сообщил, что обзвонив сто заводов, установил, что все поддерживают ГКЧП. И добавил, что введение ЧП- это наш последний шанс. Другого такого шанса не будет, если ГКЧП не победит- то это всем погибель.

МПС и Гражданская авиация - сказали, что они работают, что они за порядок...

На реплику одного из участников совещания- что делать , как бороться с теми, кто сейчас порядок нарушает- Павлов с пьяной улыбкой отвечал :'А я ... против жёстких методов. Пусть люди поговорят, погуляют, побеседуют...'(Примечание автора. Спасибо Партии родной- за наш трёхдневный выходной.)

Единственный, кто выразил некоторые опасения- был Министр Культуры Губенко:' Мне предстоят очень тяжёлые встречи с творческой интеллигенцией. Она не примет и не поймёт ГКЧП!'

На это Павлов свысока, через губу, возразил:' Страна - это ЗиЛ, страна -это Уралмаш, а не шалопуты с Манежной площади...дадим им, работягам, по шесть соток , мигом заткнутся!'

...В этот самый миг Профком Уралмаша принимал решение о начале бессрочной политической забастовки.

19 августа 1991 года. Девятнадцать часов пятьдесят минут. Москва, Смоленская площадь, Здание МИД СССР.

Министр иностранных дел Бессмертных в своём кабинете проводил узкое совещание - только одни его заместители...

Отчего же он был сейчас здесь, а не на заседании Кабинета Министров, у Павлова?

А болен он был.

Печёночные колики, вот так-то ... как говорят англичане, 'Diplomatic cold'!

Дипломатический насморк, ага...

Выдернул министра из отпуска, который тот проводил в лесах Беларуси (даже партизанскую стоянку , собирая грибы, отыскал - для сомневающихся, воспоминания Кравченко, тогдашнего министра иностранных дел Белорусской ССР) сам товарищ Крючков...

Попросил срочно приехать в Москву... встретил на Ивановской площади, через 'Крылечко' провёл в 'Корпус', тот самый... сталинский!

За длинным столом сидели ближайшие друзья и (чуть было не написал - подельники) соратники товарища Горбачёва, вся его дружная команда.

Включая Янаева, Язова, Крючкова, Лукьянова ... даже 'тень' Горбачёва- руководитель его личной охраны, Плеханов- был тут как тут...

Крючков пригласил Бессмертных в маленькую комнатку отдыха с диваном и холодильником, налил в рюмки коньячку - мол, так и так, ситуация ужасная, кризис, грозит катастрофа, есть мнение- пора вводить чрезвычайное положение...

Бессмертных, опытный аппаратчик - переспросил:'Это делается по распоряжению президента?'

Честный Крючков чуть покраснел :'Нет, президент серьёзно болен...'

Тогда Бессмертных осторожно поставил рюмку на край стола :'Ну, тогда я не буду.'

И пояснил, поморщившись :'Печень у меня!' (Для тех, кто не жил в то время- поясняю... если в высоком кабинете тебе налили- это знак особого доверия. Сдохни, да выпей!)

Крючков взял рюмку , и вежливо, но настойчиво, стал вкладывать её в руку министра :'Надо! Надо, Александр Александрович!'

Потом достал из маленького замаскированного сейфа кожаную папочку с вложенным в неё листком с напечатанным на машинке списком :'Вот видишь, твоя фамилия утверждена!'

Бессмертных вытащил из внутреннего кармана подаренный к юбилею 'Монблан' , отвинтил колпачок и золотым пером изящно против своей фамилии начертал :'Бессмертных отказался.'

И , снова поставив рюмку, добавил :'Печень у меня...'

... Министр ничего не боялся... Если бы в Кремле он увидел шайку агрессивных полковников в чёрных очках- то, верно, занервничал бы. Ясное дело- хунта.

А тут - люди, которые сами управляли страной. Крючков- самый близкий президенту человек, Болдин - это вообще горбачёвская креатура...

Как они могут узурпировать власть- коли они сами власть и есть?

Так что возможно, Горбачёв действительно мог быть болен...

Поэтому Бессмертных, выйдя в общий зал, и предвидя многочисленные вопросы зарубежных коллег, спросил - где сводка или бюллетень о здоровье президента?

На что ему ответили небрежно - да будет, будет скоро! Наверное...

Вообще, в зале шло не совещание, а вязко тянулась какая-то невнятная каша... Язов что-то говорил о перемещении войск в Москве (запомнились его слова- к Дому Журналистов , четыре танка, но без боекомплекта!), Павлов , багроволицый, вещал о формировании каких-то групп для сбора урожая...

Бессмертных махнул рукой и уехал... болеть!

И вот теперь на совещании в МИДе он пытался понять, что происходит...

А происходило по - разному.

Посол в Ирландии Гвенцадзе чётко и ясно дал понять в своём заявлении о поддержке ГКЧП.

Посол в Югославии мигом вынес портрет Горбачёва на помойку...

В парижском посольстве совработники с нетерпением ожидали появления Козырева- чтобы , надев на него наручники, первым рейсом 'Аэрофлота' вернуть на историческую родину...